Родилось

Если жизнь ключом бурлит в реале,
Некогда писать в своем журнале.

Напишу, только дух переведу.

Родилось

Если жизнь ключом бурлит в реале,
Некогда писать в своем журнале.

Напишу, только дух переведу.

От улыбки станет всем светлей

Шла по улице, увидела чернобородых хасидов. Хасиды обрабатывали публику, как ксендзы Козлевича:
- Опустите денежку, - уговаривал детина в пейсах двух девиц, одетых в шорты и майки. - Вернется во сто крат! Верное дело, наш раввин говорил, а он не ошибается.
- Лотерея! Мгновенная лотерея! - кричал другой. - Бросишь шекель, и сразу же снизойдет благодать! Спешите видеть!
Вокруг них особо не задерживались - люди шли себе мимо.

Прошла и я. Хасид крикнул мне:
- Госпожа, пожертвуй шекель!
- Не-а, - сказала я на ходу.
- Тогда хотя бы улыбнись!
- Это бесплатно, - ответила я и улыбнулась.
Хасид широко улыбнулся мне в ответ.

Это очень приятно, когда со всех требуют деньги, а от меня им достаточно улыбки.

От улыбки станет всем светлей

Шла по улице, увидела чернобородых хасидов. Хасиды обрабатывали публику, как ксендзы Козлевича:
- Опустите денежку, - уговаривал детина в пейсах двух девиц, одетых в шорты и майки. - Вернется во сто крат! Верное дело, наш раввин говорил, а он не ошибается.
- Лотерея! Мгновенная лотерея! - кричал другой. - Бросишь шекель, и сразу же снизойдет благодать! Спешите видеть!
Вокруг них особо не задерживались - люди шли себе мимо.

Прошла и я. Хасид крикнул мне:
- Госпожа, пожертвуй шекель!
- Не-а, - сказала я на ходу.
- Тогда хотя бы улыбнись!
- Это бесплатно, - ответила я и улыбнулась.
Хасид широко улыбнулся мне в ответ.

Это очень приятно, когда со всех требуют деньги, а от меня им достаточно улыбки.